Переночевали и пошли дальше. Больше никого не встретили. Даже рыбаков не встречали. Ну, так мы идём рядом с берегом, а они за рыбой уходят дальше в море. Смелые люди — на своих утлых судёнышках ходят по такому негостеприимному морю практически круглый год. Я на своей более-менее надёжной каракке и то моря побаиваюсь, а им хоть бы что.
Через неделю уже шли вдоль Кольского полуострова. Один раз зашли в саамскую деревню. Сначала местные разбежались, но мы постояли спокойно у деревни часик ничего не предпринимая и парочка стариков вернулись. Пообщался с ними через Харальда. Шкур у них было не много, но зато моржовых клыков хватало. А мне и предложить им нечего. Оружием с ними торговать не хочется. Но пришлось. Очень уж предложение хорошее. Обменял клыки на наконечники стрел, копий, чугунную посуду и инструменты из стали. Остались друг другом довольны. Но больше решил к саамам не заходить. Не устою ведь, начну и на доспехи и мечи их товар обменивать, а это новгородцам вряд ли понравится. Ну его, от греха.
Глава 9
На следующий день заметил село на берегу и решил зайти и к ним. Село совсем небольшое, дворов десять и над одной избушкой крест — наверняка русичи. Подошли. Эти разбегаться не стали. Пока подходили, бабы с детьми унеслись подальше от берега, а мужики остались. Торчат головы над стеной. Хотя, какая там стена — обыкновенный частокол из не очень толстых брёвен. Защита от зверей, не от людей.
Нормальной пристани не было, остановились метрах в двадцати от берега. Отправил Варлама с парой морпехов на переговоры. Штурмовиками решил местных не пугать, слишком уж вид у них грозный. Через час вернулись с местным мужиком, старостой деревни. Поговорил с ним и договорился. Решил устроить для своих людей помывочный день — почти полтора месяца в море и без мытья. Запашок от всех — ужас. Ну а что тут сделаешь-то? Когда на юг ходят, моются иногда забортной водой, она там более-менее тёплая, а здесь как? Мало того, что солёная, так ещё и ледяная. А мне больных на кораблях не надо. Пусть уж лучше воняют, чем болеют. Я то обхожусь, мне каюту по моему проекту сделали, и с персональным гальюном, и с помывочной. И мне для мытья каждый день пресную воду греют. Ну, так на то я и граф. А вот остальных надо помыть. И одёжку постирать нормально, в пресной воде. Вот я и договорился с местным старостой о помывке команд кораблей и о стирке. Выдал щедрый аванс и отправил его назад. Через час бабы с детьми вернулись в деревню. И ещё через час стали отправлять людей в село. По двадцать человек — десяток моется, десяток охраняет. Потом меняются.
Так три дня тут и простояли. За это время я не плохо расторговался с местными. Не сам, конечно, Отто с моими русичами постарались. Выгребли у них все меха и рыбий зуб. Больше ничего не брали, хотя предложить им было чего. Они тут даже китов бьют. Помню, что с кита много чего полезного взять можно, но что именно, не помню. А забивать трюмы чем-то лишним и непонятным не хочется.
Расстались с местными хорошо. Заплатил им за их старания серебром и они остались очень довольны. Да ещё товары свои пристроили очень выгодно. По их мнению. А по мне, так почти даром. Ну, главное, что все довольны. Вот теперь можно и с новгородцами встречаться. А то не хотелось предстать перед ними грязными и вонючими.
А через четыре дня были уже на месте. К причалам, естественно, не подходили, бросили якоря рядом с берегом. Сначала выясним, как тут дела, ждут нас или нет. И если ждут, то как? С дрекольем или с хлебом-солью?
Отправил Прова с парой штурмовиков на ялике на берег. Местные нас прекрасно видят, но нет никаких движений. Сидят за стеной. Что бы это значило?
Через пару часов Пров вернулся вместе со старостой села. Помню его, помню. Выяснилось, что прибыл боярин из Новгорода со своей дружиной по мою душу. Боярин какой-то жутко знатный, из Авиновых. Староста произносил имя аж с придыханием. И ждёт он меня в Холмогорах. Старосте велено выделить мне проводников, как я появлюсь.
Ага, разбежался. Прям помчался к нему. Я ведь ясно прошлый раз сказал, что торг буду вести здесь и в Холмогоры не пойду. Так и объяснил старосте. Предложил ему отправить гонца на каком корабле, что стоят у причала. Они небольшие и шустрые, быстро добегут. Ждать согласился неделю. Напомнил старосте про долг. Тот, естественно, стал открещиваться: мол, я то причём, договаривались же с приказчиком боярским? Показал ему бумагу, где и его подпись была. Мужик загрустил. Зря переживает — уверен, всё будет нормально. Раз уж боярин приехал в такою даль, то особо выёживаться не будет. Да, проявил гонор, попытался нагнуть немчуру, но раз уж не получилось, то успокоится. Гонор гонором, а дело делом.
Гонца в Холмогоры отправили, на не большой парусной лодке. Сами опять занялись помывкой и стиркой. Хорошо бы и корабли вытащить на берег и осмотреть как следует, но не настолько я ещё доверяю местным. Правда, течи нет ни на каракке, ни на когге, но когг всё-таки слабоват для этих морей. Течи нет, но влага в трюме чувствуется. А вот каракка меня порадовала, очень надёжный и ходкий корабль. Молодцы португальцы, хороший корабль придумали.
Через четыре дня в бухту вошли две ладьи. Ну, точь в точь мои струги. Мы, конечно, приготовились к бою. Уверен, что не нападут — слишком силы не равные, но, как говорится: бережённого бог бережёт. Ладьи проскочили мимо нас и встали к причалу. Оттуда посыпались воины. Насчитал сорок человек. Все в кольчугах, конических шлемах. У всех на поясе мечи. Десяток с луками. Все с щитами. Боярин и в самом деле важный — дружина очень не слабая. Такую не просто содержать. И это ведь не вся его дружина, а только часть, которую он взял с собой. Не на войну, а в простую поездку по своим землям. А ведь в Новгороде не один такой боярин. Когда-то читал про сотню золотых поясов Новгорода. Или их было триста? Не помню. Да даже если и сотня и у каждого дружина в сотню воинов. Десять тысяч профессиональных воинов. Ну, это я загнул. Сейчас не во всяком городе столько жителей будет. Новгород, конечно, город большой, но по местным меркам. Сколько там сейчас жителей? Тысяч 20–30, максимум 50. Нет, десятитысячное войско они содержать не смогут. Слишком дорого содержать профессиональных воинов, уж я то знаю. Ладно, чего гадать, встречусь с боярином и узнаю. Вон он кстати идёт. По красному плащу видно. Ничего, колоритный дядька. Высокий, около шести футов, по нынешним временам — великан, широкоплечий и, конечно же, борода чуть ли не до пояса. Постоял на пристани, посмотрел на наши корабли. А посмотреть есть на что! По сравнению с их стругами просто огромные. Пушечные порты открыты и из них торчат стволы пушек, на палубах выстроились морпехи с мушкетами. Мушкеты, правда, у ноги, ни на кого не направлены. Но понятно, что вскинуть их, прицелиться и выстрелить можно в несколько секунд. Ну и я на мостике, весь в железе, в окружении закованных в латы штурмовиков. Сила! А он меня требовал к себе в Холмогоры! Ну, пусть полюбуется и впечатлится.
Через час приплыл на лодке воин и передал, что меня приглашает боярин Кирилл Григорьевич. Ну, если приглашает, то надо идти, хотя и не хочется. Но и не пойти тоже нельзя — это уже оскорбление.
Взял с собой Элдрика, Отто, Прова, четверых штурмовиков и пошёл. В подарок прихватил большой кубок из красного стекла, в красивой деревянной коробке и небольшое зеркальце, тоже в коробке, завёрнутое в шёлковую ткань.
Прошли в поселение и направились к самому большому дому. Даже не дому, а целому комплексу домов под одной крышей. А вот печных труб не видно, значит топят по черному. Поднялись на высокое крыльцо и прошли сразу на второй этаж. Через сени нас провели в большую горницу. За столом сидел боярин, староста селения и ещё трое стояли за его спиной. Среди них был и тот шустрик, с которым Отто прошлый раз вёл дела.
Я слегка поклонился боярину и сел за стол напротив него. Ждать приглашения не стал, хоть и не очень вежливо, всё-таки в чужом доме нахожусь, но я что-то просить не собираюсь и мне нужны равные партнёрские отношения. Иначе всё зазря — сядут на шею и ножки свесят.